Это история про глубину материнства, про ресурсы тела — и про силу любви

Делимся с вами счастливой, почти невероятной историей от нашего репродуктолога Анастасии Егоровны Бобылевой. Ведь чудо — это всегда результат науки, веры и профессионализма.

«Сегодня я хочу поделиться историей, которая для меня не просто редкий клинический случай. Это история силы, материнства и веры в невозможное.

Это история женщины, которая хотела быть мамой на 100%, несмотря ни на что.

Мы шли к ее материнству несколько лет. Месяцы попыток, надежд и разочарований.

У нас были отличные эмбрионы, но имплантации не было. „Тонкий эндометрий“, — звучало как приговор.

Мы меняли схемы, искали решения, боролись. Но каждый перенос заканчивался тишиной. В какой-то момент стало ясно: нам нужен третий. Точнее, третья. Суррогатная мама.

Решение далось моей пациентке непросто — как и многим женщинам в похожей ситуации. Но оно оказалось верным. Со второго переноса — долгожданные две полоски.

Беременность развивалась хорошо, суррогатная мама чувствовала себя стабильно. Можно было бы сказать: финал. Но эта история только начиналась. Примерно к середине беременности она пришла ко мне снова — уже не как пациентка, а как будущая мама, которая была готова к большему, чем просто ждать.

— Анастасия Егоровна, — сказала она, — я очень хочу приложить своего малыша к груди. Пусть я не могу его выносить, не чувствую, как он пинается внутри меня… Но я хочу, чтобы у меня было молоко. Я хочу кормить его сама. 

Для меня это был вызов.

Индукция лактации у женщины, не вынашивавшей беременность, — вещь редкая, но теоретически возможная. Я не имела готового протокола — зато имела опыт, любопытство и желание идти до конца. Я начала искать все, что можно было найти. Перечитала десятки публикаций, нашла материалы американского специалиста, который описывал успешные протоколы индукции лактации. На основе этой информации мы с пациенткой выстроили собственную стратегию: гормональная подготовка, стимуляция, контроль динамики. И что важно — ее полная, глубоко осознанная вовлеченность. Она не просто следовала схеме — она жила этим процессом.

Первое молозиво появилось еще до родов. А к моменту рождения ее малыша — сформировалось зрелое молоко. Без беременности. Без родов. Но с огромным желанием быть матерью по-настоящему.

И когда ее сын появился на свет, его первым прикосновением к маме стало прикладывание к груди.

Он попробовал ее молоко. Молоко своей мамы. И именно в этот момент произошло главное.

Для меня как для врача это не просто редкий клинический успех. Это история про глубину материнства, про ресурсы тела — и про силу любви.

Если вы в похожей ситуации или просто не знаете, с чего начать, — приходите.

Мы вместе найдем путь. Даже если он пока кажется невозможным».